г. Москва
м.Чистые пруды / Красные ворота
Малый Харитоньевский переулок 6 строение 2

с 11:00 до 21:00

logom


г. Москва, м.Чистые пруды / Красные ворота
Малый Харитоньевский переулок 6 строение 2

c 11:00 до 21:00

+7 (916) 647-62-51

Написать в WhatsApp
Написать в Telegram
Написать в Instagram

Филипп Лью действительно не нуждается в представлении. Это интервью очень длинное, так что буду краток. Хотелось бы сказать в предисловии, что выражаю надежду на то, что это интервью продемонстрирует, что Филипп является одним из талантливейших, неповторимых и услужливых татуировщиков на земле. По моему мнению, словом «вундеркинд» можно четко определить его жизнь, карьеру до нынешнего момента. За его плечами десятилетия опыта, которым он готов поделиться с тату-миром. Филипп учился у многих, его работы всем хорошо известны и хорошо задокументированы, но сейчас Филипп одел мантию преподавателя, а вещи, которыми он поделится с нами в этом интервью могут произвести революцию в умах многих татуировщиков и устремят их к усовершенствованию. Я бы хотел поблагодарить Филиппа (и всю его семью) за открытость в ходе беседы, за то, чем он с нами поделился, его откровения, без напущения на себя шумихи и балования самолюбия. Это честь называть его своим другом и учителем.

Крэш: Я знаю, что оба твоих родителей татуировщики. Ты вырос в очень творческой семье. Был ли у тебя выбор стать кем-то другим?

Филипп: Это лучшая обстановка, чтоб заняться татуировкой. Меня никто не заставлял делать это. Но мне не пришлось искать нечто другое. Это хорошая работа! Кто бы не захотел делать это?

К: Татуировка тебя привлекла в очень раннем возрасте или тогда еще она являлась для тебя лишь папиной работой?

Ф: Мои мама и папа были художниками, они много путешествовали по миру и занимались разными вещами прежде, чем начать татуировать. Одно время папа был ювелиром. На зиму он ездил оздоравливаться на спа-курорты В Индии закупал расшитые ткани и перепродавал их модным дизайнерам в Лондоне. Феликсу и Лоретте было около 30, когда они начали заниматься татуировкой. До этого момента я о тату и не думал, я даже считал, что носить тату-глупо…. Ха! Ха! Тогда я был очень маленьким.

Я захотел себе тату. Это пришло позже в солидарность с моей группой, конечно же, чтобы выразить протест против общественности. Те две татушки были моим флагом, которым я размахивал по разным причинам. До того, как я открыл для себя тату, было долгое время поиска способов выражения бунтарства, с тех пор, как все казалось достаточно крутым среди моих друзей и родственников. Иметь тату-было чем-то не совсем крутым по сравнению с по-другому крутыми людьми , чем-то крутым только для меня. Ха! Ха!....

К: Да!

Ф: Спросил себя: «Что ты сделал?». Ответил: «я сделал выбор!»

К: Ты начал с выбора. Не так ли?

Ф: Да, я стараюсь об этом не забывать. Это важно! Я думаю, ты понимаешь, о чем речь, потому что развелось разговоров. Художники на каждом шагу. Но татуировать-это еще и услуга, и хорошо бы помнить об этом. Однажды кто-то выбрал, а ты тот человек, который можешь воплотить выбор в реальность. Это совершенно не по той теме, которую мы развили в начале, я забегаю немного вперед к дилеммам нынешних дней и к тому, как мы подчас обязаны делать то, что не хотим. Хотя мы и считаем себя художниками, но мы служим людям. Это очень интересная тема для обсуждения.

К: Да! Действительно хорошая тема. Мы не обязаны подчиняться определенному порядку в нашем интервью.

Ф: Моей философией на начальном этапе было делать все подряд, потому, что я нуждался в практике. И если кому-то хотелось какую-нибудь дребедень себе на предплечье -он ее получал. И это были его проблемы -не мои. Я делал все, что не пожелают даже самое дурацкое и негативное. Если бы я не делал все, что не пожелает клиент, значит он все равно себе бы это сделал у кого-нибудь другого. Разве не так?

К: Верно!

Ф: Я и сам себе получил то, что хотел. Феликс действительно делал все, что от него зависело, чтобы меня отговорить. Он просил меня подождать. Я был ребенком. Мое тело еще не перестало расти, когда я сделал себе первые тату и, конечно, со временем они изменились: растянулись и немного сдвинулись. Он предупреждал меня об этом и велел подождать. Но мои аргументы были убедительнее. Я помню как сказал ему, что если он не сделает мне тату, то завтра я умру, и в этом я был полностью уверен. Я знал, я знал, я знал, что хочу тату и в итоге ее получу. Я также пошел и сделал тату у других, не только у Феликса.

К: Когда у тебя появилась первая тату?

Ф: Это была звезда окруженная языками пламени. Это сделал мне папа. И мне тогда исполнилось 9 или 10 лет. Точно не помню, но я был очень юн! Я позвал всех своих друзей понаблюдать за процессом, но к моему стыду, я расплакался. Мне и голову не приходило, что это будет так больно. Я думал, что взрослые обманывали меня на счет боли для того, чтобы оговорить меня делать татуировку, но я то думал, что если они это делают, значит и я смогу. Я был очень сильно удивлен насколько это больно. Это был шок, к которому я не был готов. Эту боль я всегда вспоминаю. Я думаю главным препятствием, которое мне пришлось преодолевать, когда я стал делать татуировки -это осознание того, что я причиняю людям боль. Я помню мою четвертую или пятую татуировку, мы были в Бомбее в отеле, и Феликс оставил меня наедине с клиентом, пока сам решил прогуляться с мамой, они оставили меня на три часа с этим типом. Я продырявил его руку, пытаясь пробить коричневый цвет на его коже, Это пятнышко начало кровоточить, а я продолжал бить, пока не наделал дырок. Я все вбивал краску в рану, а кровь стекала по рукам и капала на пол… Ее было все больше и больше. Я смотрел на клиента как на наставника, потому что он был из тех сумасшедших английских моряков, покрытых с ног до головы татуировками, надеясь, он подскажет верный путь. Так как он ничего не говорил, я продолжал в том же духе, тем временем дырка продолжала расти. Когда Феликс пришел домой, прежде, чем он что-то сказал, он побелел. Я был поражен зрелищем, и меня даже стошнило. Я-то знал что слажал, но меня ведь заставили сделать это, а я полагался на опытного клиента. Дурак позволил мне поступать с ним так. Храни его господь! Я бы остановил ребенка, когда тот начал бы ковырять в моей руке дырку, если бы до этого я столько раз делал себе татуировку. Это был реально негативный опыт. Честно говоря, вернуться к работе и завершить ее - было для меня очень тяжело. Меня вынуждали сделать это. Мне говорили: «Если ты хочешь стать гребаным татуировщиком, то ты должен сконцентрироваться, пойти и завершить начатое ». То, что я наворотил, не позволяло мне сдаваться.

К: Когда ты начал татуировать? Сколько лет тебе было?

Ф: Мне было 15. Я ушел из школы и стал подмастерьем у отца. Так все и было. Я работал в нашей мастерской, а до этого татуировал своих друзей немного и рисовал эскизы для татуировок. Делал иглы, стерилизовал и все такое. Но это и было то самое время, когда я стал «официальным».

К: Как долго ты был подмастерьем, прежде чем сам стал татуировщиком.

Ф: Пару лет. Не сказать, чтоб я совсем был подмастерьем, это было что-то вроде семейного бизнеса. Это была семейная работа, и я делал свое дело. Наша студия также была и жилым помещением.

К: Твоя мама сказала, что у Феликса был каталог с маленькими флешами, и если кто-то выбирал рисунок из этого каталога, то твоей работой было перерисовывать его, увеличивая в размере, чтоб он подходил для татуировки.

Ф: Да! Я стискивал зубы, когда клиент говорил: «А можно теперь взглянуть на этот рисунок вполовину меньше?» Ха! Ха! Это было, когда мы жили на Гоа; никаких Xerox машин на пляже не было. Ха! ХА! Я должен был работать, как система. Это был, черт возьми, кропотливый процесс.

К: Многому, по-твоему, ты научился делая это? Тебе приходилось подбирать оптимальный размер перерисовывая снова и снова.

Ф: О да! Мне пришлось делать это много раз. А потом я скопировал таким способом все, некоторые работы ранних Европейских мастеров таких как, Рон Эйкерс, которые были полны мельчайших, перегруженных деталей. Или Пинки Йуна - другое важное дизайнерское течение в те времена. Очень татуировочный стиль.

Когда мы переехали сюда в Швейцарию, я стал изучать хорошие классические тату-стили, но так как у клиентов запросы варьировались, то я быстро освоил и другие стили живописи в татуировке. Я срисовывал работы Бориса Валеджио, Франка Фразетты, Х.Р. Джиджер и другие сумасшедшие иллюстрации, материалы научной фантастики, которые нужно сначала понять, чтобы правильно изобразить. Мне пришлось возвращаться к истокам, познавать все заново. По большей части работа в одну иглу.

Когда я в первый раз приехал в Штаты, все, за исключением Джека(Руди), утверждали, что работать в одну иглу – не есть хорошо. Я не считаю это правдой, просто, зачастую, ею неправильно работают.

К: Согласен, я видел много достойных работ, выполненных одной иглой, хотя и много плохих.

Ф: Я думаю это, замечательная игла. Я уже не использую ее для основных контуров, потому что у меня такие большие работы. Но я использую ее в повседневной работе над волосами, морщинками, текстурой кости в масштабных работах , крошечными деталями, такими как газа. Как специальный инструмент она должна стать обязательной. Я вообще-то стараюсь сменить сейчас иглы на группы игл с большим количеством. Одинарную на тройку, тройку на пятерку, пятерку на семерку, а семерку на 10 и т.д. Для меня совершенно логично использовать большие «кисти» для большего «холста».

Думаю, есть еще одна вещь, о которой стоит сказать - разрабатывайте дизайн тату персонально для клиента. Конечно татуировка-это просто татуировка, но для волосатого здоровяка-это часть имиджа. Я ошибался, делая мелкодетальные работы волосатым людям. Работа невидима и выглядит размыто. Я стараюсь этого избегать. Я хочу соблюдать чистоту в рисунке, подбирать дизайн персонально и соответственно телу.

В ремесле татуировки есть много о чем можно подумать, и я бы не хотел строить свою работу на слишком частом обучении этому делу. Это чертовски сложно! Этому я не научился из книг, до всего пришлось как-то доходить своим умом. И это все очень взаимосвязано: одна игла будет работать на одном парне, а вот другая кожа ей не подойдет, машина будет хорошо работать на одних людях, а на других отказывать.

Обнаруживается много важных факторов, влияющих на простоту и легкость процесса.

Думаю, что мой ум слишком рассеянный для того, чтобы формально подходить к обучению. Чувствую, что лучше всего художники познают ремесло друг от друга, глядя на работу в процессе.

К:Мы постоянно обучаемся. Всегда есть, чему поучиться у людей, встречающихся на нашем пути. Как долго ты занимался татуировкой прежде, чем отправился в Соединенные Штаты для работы с другими мастерами?

Ф: Добрых 3 или даже 4 года. Прежде я побывал в Японии. Я отправился туда со своей сестрой Амой; тогда мне было 17, а ей 16. Наши родители организовали для нас кругосветное путешествие. Мы поехали в Бомбей, Бангкок, Гонконг, Таиланд, Тайвань, Токио, Сан-Франциско на нем и закончился наш тур. Задумка была том, чтобы попутешествовать 6 месяцев по свету, потом еще 6 месяцев работать в Штатах и благополучно вернуться домой. Феликс нашел для меня работу у Эдда Харди в Сан- Франциско. Отцу казалось, что он научил меня всему, чему он мог, а закончить свое образование я должен был у Эда. Я работал и многому научился там. Я изрядно трудился над реализмом вместе с Билом Сальмоном и Дэном Томе. Я также провел несколько недель с Полом Роджерсом во Флориде, учась делать машинки. Мне понадобилось полтора года, чтоб убраться из Америки, до того мне было там хорошо, да еще и спускал все собранные деньги. Ха! Ха!

К тому моменту, когда я прибыл в Японию, я весьма умело делал контуры одной, закрашивал пятеркой раундом, делал попытки использовать четверки флэты. К тому моменту это было мое новшество. Я в этом был хорош и уже был способен обучать тех, кто был с этим не знаком, Хориоши взамен обучил меня своей ручной техники. Всем было интересно как я это делаю. Когда я работал с Биллом, я также помог ему с этим. Я работал по-разному.У всех в Америке были размытые контуры, потому что работали на низких частотах ударов и без наконечников и я обучился достаточно быстрой техники, управляя высокочастотной машиной с наконечником на ней ты не видишь, фактически вы работаете в слепую, поскольку игла вам не видна, но зато вы работаете гораздо быстрее и у вас никогда не возникнет переживаний по поводу того, не вошла ли игла слишком глубоко. Когда я работаю с большими контурами, то я управляю иглами только так, чтобы они мне были видны.

Когда вы долго работаете чем-то, то это, в конечном итоге, становится вашим вторым Я. Я осознал это, когда вот уже 20 с лишним лет работая татуировщиком, мне требуется, по меньшей мере, 2 года, чтоб новый вид игл стал для меня более ли менее комфортным. Возможно я очень медленно привыкаю к новым вещам, по сравнению с другими людьми. Я заметил, что каждый раз, когда я меняю главную группу игл, мне требуются время , чтоб собрать их воедино. Не совсем так плохо, как если бы я был полнейшим новичком, но и не так хорошо, как должно быть хорошо в моем положении.

К: На ряду с этим, как долго ты используешь большие 45 магнумы?

Ф: Я не так часто использую 45. Чаще работаю с 25 уже 3-4 года. Реже 35. Это прекрасные иглы, используются на той же скорости, что и другие магнумы. Вычислять подходящее количество игл на первый взгляд кажется простым, но это не так. Это всегда требует определенной сноровки.

Большие иглы имеют большие преимущества. Сначала они требуют тщательной подготовки, но зато потом они обеспечивают простоту нанесения, а также высокую скорость покрытия больших площадей, так что это определенно стоит усилий.

Я стараюсь все максимально усилить и упростить, не делая при этом нечто более или менее крутое. В то же самое время я стараюсь превратить процесс татуировки в менее болезненный, а также, чтоб покрытие больших площадей занимало в половину меньше времени. Я пока еще не видел, как будут выглядеть татуировки, сделанные этими иглами, но я видел как они выглядят сейчас, и то, что я вижу меня радует и заставляет и впредь использовать такие иглы. Я практически не вижу проблем с этими иглам, за исключением моментов, когда нужно прорисовывать маленькие места. Тогда приходиться либо менять машину на другую с меньшим набором игл, либо наклонять ее под разными углами, чтобы уменьшить площадь покрытия. Но самое главное, что я получаю от этих игл – это скорость, потому что я давно уже понял, что больше всего в татуировке мне действует на нервы то, что процесс занимает слишком много времени. Я знаю, что если бы у меня соответствующие иглы и машины, то я делал бы еще быстрее.

Машины я тоже виню. Такой простой инструмент, а все еще выглядит как 100 лет назад. Почему мы не можем изобрести лучше? Я просил многих обратить на это внимание и подумать чего мы можем добиться. Например одноразовые машинки, либо самодезифецирующиеся. А почему нет? Мы можем проводить исследования на Марсе, а что мы можем сделать, чтоб улучшить наши инструменты.

В татуировке много аспектов и технический аспект я все еще обожаю. Я нахожу этот процесс магическим. Каждый раз, когда я ввожу под кожу краску в разных тенях и тонах и заставляю ее остаться там, это просто невообразимо для меня. В дни, когда в кожу краска так и течет, я испытываю настоящее счастье. Случается, что в другие дни у меня, во что бы то не стало, не пробивается черный, и я меняю по 4 набора игл на 2 машинах, а в итоге ничего не выходит. Это человеческий фактор, я полагаю.

Я вот все думаю, почему японские татуировки так хорошо сохраняют цвет со временем ? Думаешь все дело в Суми Инк, которая делает японские работы столь впечатляющими, или в том, что они вводятся руками?

К: Честно не знаю, мужик, для меня это всегда оставалось загадкой, я много думал и говорил об с людьми об этом…

Ф: Может больше пигмента на квадратный сантиметр? Может в этом все дело? Вот о чем я думал. Как же мне вбивать побольше краски в кожу?

К: Да еще и с меньшим количеством ударов! Это меня всегда поражало. Правда. Как может Хориоши заполнять такую площадь всего десятью ударами рук и этого, черт возьми, хватает покрыть все сплошняком, в то время как машина бьет сотни раз...

Ф: Да, потому что чем меньше дырок, тем больше остается чернил под кожей и не вытекает.

К: Так и кожа меньше травмируется…

Ф: Ты можешь снизить скорость, верно. Но так ведь на много больнее, и это тоже играет большую роль. Это наша ответственность думать обо всем этом для наших клиентов. Это не просто татуировка, это комплекс мер. Мы должны постоянно думать обо всех деталях и о том, как улучшить наши методы. Когда я делал Полу кусочек на ребрах, я использовал 25 игл вместо 13, потому, что это не так больно, да еще и заняло меньше времени. Управление болью- важнейший аспект. Совершенно понятно, что использование больших групп игл несет пользу, как для клиента - меньшую боль, так и для тебя сокращает время.

Знаю, что вероятно не слишком тщательно прокрашиваю поверхность большими раундами, но на больших работах это не имеет особого значения. Красный на работах пятнадцатилетней давности в тех, что не использовался магнум, выглядит немного краснее, но все равно, дело-то в том, что по сравнению со свежей татуировкой, все похоже на дерьмо. Мы постоянно забываем о том, что тату плохо стареют. Многое, конечно, зависит от кожи человека. Некоторые счастливчики хорошо сохраняют цвет, а некоторым не везет. Я никогда не могу ответить на вопрос «Сколь займет это времени». На хорошей коже я работаю быстро, с плохой у меня уходит больше времени, иначе она начнет выталкивать краску назад и все испортится. И снова возвращаешься к истокам. Над каждой работой нужно много подумать.

К: Как ты себя чувствуешь в роли наставника. Кажется, что ты добрался до всех известных художников мира, и у всех у них успел побывать студентом. Был ли сложен этот переход из ученика в учителя?

Ф: Мне предпочтительней быть учеником. Когда мой папа показывал мне, как делать татуировки, меня очень забавляло. А когда ты Босс- тебя некому хвалить (смеется).

Учить- значит делиться, а я люблю делить с людьми, которые мне нравятся. Это всегда полезное занятие для обоих. Я смотрю на это так: Чем больше я объясняю человеку, как я делаю подсчеты, тем меньше я боюсь, что могу забыть об этом, когда мне это понадобиться самому. Хуже всего, когда обладаешь полным спектром информации, а нужный момент не можешь ей воспользоваться. Ха! Ха! Это самое большое разочарование. Быть учителем, обязует тебя вспоминать все и быть лучше. И никогда не забывать о том, с чего ты начинал. Теперь я перепрыгиваю на другую тему. Основная идея Арт Фьюжн эксперимента - учиться у других великих художников и делиться опытом. Мне было очень интересно наблюдать за процессом. Не важно, скольким людям это пришло в голову. Вот ты пробовал?

К: Нет.

Ф: Это чертовски трудно, мужик. Когда ты там, ты так потеешь, что пот капает у тебя с подбородка. Ты вымазан во все краски, вокруг куча людей, наблюдающих за тобой. Возможно это самая неудобная обстановка, в которой тебе приходилось творить. Ты толчешься с пятью другими людьми, с которыми делишь лист бумаги, и ты должен выдумать и нарисовать что-нибудь милое, то, что понравиться группе. Все играет на то, чтобы у тебя не получилось, но оно получается. На первобытном уровне.

Это также похоже на то, что ты просто наблюдаешь за тем, как другие рисуют, бессознательно принимая в этом участие. Ощущаешь, что эти люди висят у тебя на телефоне, а ты не думаешь, а рисуешь, управляя частью их головного мозга. Это происходит тогда, когда ты опускаешься до того, что ты действительно, действительно знаешь! Если посмотреть на все те рисунки, которые получаются в ходе Арт Фьюжн сессий, где бы они не проводились, будь то в Японии, Южной Америке, Европе или Штатах; всюду узнаются формы глаз, зубов, яйца и т.д. Все то же самое, что мы делаем в татуировке. Рисунки в своей основе все похожи. Мы все говорим на языке искусства. Я не могу с уверенностью сказать, что я полноценный художник, я могу быть хорош в одном и слаб в другом. Но, когда нас собирается шестеро, то можно надеяться на то, что получишь одного полного художника.

К: Хмм…Интересно- «Язык искусства»…

Ф: Каждый играет свою роль. Каждый аспект заполнен: один работает над формой, другой над цветом. Один с одним, другой с другим. Так выходит целостность.

Эта концепция применима и к татуировке в том числе. Я считаю, что лучше фокусироваться на фундаментальных вещах, вместо того, чтобы сразу же испытывать всякие сумасшедшие штучки. Вернитесь к наброскам. Лучше, например, набросать 10 разных драконов, чем нарисовать один полноценный рисунок. Ты большему учишься.

После того, как ты нарисуешь 30 набросков дракона, ты будешь на полпути к одному главному рисунку. Другим словом это как пытаться быстро забить гол, недостаточно потренировавшись. Наброски нужны для того, чтобы ощутить изображение в трехмерном измерении, и если ты сможешь визуализировать движение, то тебе дастся рисунок намного проще.

К: Как мы говорили прежде Филип делал мне замечания по рисованию драконов , определи основную конструкцию, а затем ты сможешь вращать ее в пространстве, тогда ты сможешь понять рисунок Вот, в чем секрет …ха,ха…вот, на чем я зацикливался.

Ф: Ну в этом и есть суть тату! Это очень сложная вещь, которая необходима для понимания, чтоб заниматься татуировкой и новыми видами рисования. эй! А у кого есть время на то, чтобы одновременно быть татуирощиком и художником? Но я думаю, что мы должны находить время, если мы хотим преуспеть.

К: Ты должен постоянно учиться…

Ф: Конечно, мужик, для многих, кто приходит в эту профессию это тяжело для понимания, в отличии от таких как Маркус Пачеко. Он пришел в татуировку сразу после художественной школы. Таких как Маркус было много, тех, что имели явное преимущество, над такими как я, познававших рисунок и татуировку одновременно.

К: Да, и у меня так же. На данном этапе я подражаю другим. Я до сих пор не приблизился к уровню многих художников, но все же подражание, повысило уровень моих работ на сто процентов почти за год.

Ф: Да, и это очень важно. Когда я на время перестал заниматься татуировкой…

К: Это было в середине 90-х верно? Ты ушел на несколько лет….Хотел быть рок-звездой или что-то вроде…Ха, Ха..

Ф: Да, к тому времени я заработался до чертиков; татуировки по 6-7 дней в неделю. Этого было для меня много и я решил немного перевести дух. Мне больше не хотелось татуировки. Я хотел проявить себя еще в чем-нибудь, и в процессе работы я об этом думал. Мой энтузиазм иссяк к тому времени, я не хотел выкладываться, а это могло отразиться на моих татуировках. Я хотел смотреть на себя в зеркало по утрам.

К: Да уж.

Ф: Потому мне лучше было остановиться. Мы поехали на Ибицу и сняли нам дом, прекрасный фермерский домик в деревне. Титин, я и мой брат Айа (музыкант) жили там пару лет. У нас не было соседей и мы с Айа могли спокойно работать над музыкой. Тогда же я стал рисовать для развлечения, по большей части угольками и пастелью. Титин начала рисовать красками. К нам регулярно приезжали родственники и друзья: Мик из Цюриха, Хидео и Хори Риу из Японии Люк Аткинсон из Германии. Мы так много рисовали вместе в этом доме. Все мои ранние наброски драконов -результат моей тогдашней работы с Миком и Люком в Испании. Для нас это было игрой, в процессе которой мы осознали технику.

К: Ты имеешь ввиду теорию…рожденную в беседах и экспериментах теорию?

 

- ЗАПИСЬ НА КОНСУЛЬТАЦИЮ И ТАТУИРОВКУ: 8-916-647-62-51 -

- ТАТУ СТУДИЯ "TATTOOMOSCOW" -

- ДОСТУПНЫЕ ЦЕНЫ -


Ф: Да. Мы работали над этим вместе. Мы все время говорили о структуре, форме, движении, о том, как части соединяются между собой. Ты должен заражать людей своей идеей. В одиночку тебе не справиться. Моя самая любимая часть обучения –это когда делятся знаниями и идеями.

К: Полагаю, к тебе постоянно приходят страждущие твоего наставничества люди. Я имею ввиду, что даже сегодня ты сделал мне несколько замечаний по дракону…Я ценю твои советы по наброскам и твои идеи. Мне это здорово поможет. Я уверен, что подобным ты занимаешься постоянно.

Ф: Да, но мне намного проще с открытыми людьми, которые не бояться задавать вопросы, такими как ты. Мне порой неловко с человеком, который ходит за мной по пятам весь день, не задав ни единого вопроса, я начинаю чувствовать, что это больше нужно мне; что, я должен догадаться, о чем он хочет меня спросить, а о чем нет. Горазда веселей беседовать с человеком, который знает что-нибудь по теме и может общаться по разным аспектам. Это применимо ко всем, не только к тем, у кого стиль схожий с моим. Возьмите, к примеру, Гая (Атчинсона) его работа так отличается от моей…

К: Отличается от всех.

Ф: Да, а работы Пола отличны от моих работ и от работ Гая. Мне действительно приятно общаться с этими парнями. Мы устраиваем встречи и я везу домой полученную от них информацию. Подключая ее к тому, что делаю и чувствую- я расту как художник.

Компьютер оказался для меня хорошим дополнением. Хорошо, когда ты жмешь на кнопку и перед тобой вся череда твоих работ. Я просматриваю и проверяю не часто ли я повторяюсь, используя одни и те же приемы в работе. Сейчас я много работаю фрихендом. Я стараюсь целиком уходить в подготовительную работу, как бы домашняя работа, прежде чем я начну татуировать, что бы все шло как по маслу. Я часто делаю рисунки. Очень маленькие. Тех, что потом будут на все тело. Полагаю, ты видел того парня в Милане с костюмом из дракона и карпа, так вот он весь был сделан фрихендом. Я спроектировал его вместе с парнем утром, а днем этого же дня мы приступили. В костюме есть возможность объединять разные вещи, я полагаю.

К: Ты делал свое домашнее задание все эти годы, я уверен теперь это легко исходит от тебя.

Ф: Да, но и в данном случае, лучше семь раз отмерь- один отрежь! Ты рисуешь раз выходит не неплохо, ты перерисовываешь выходит еще лучше, никогда не знаешь, а вдруг следующий раз окажется лучше. Моя совесть не позволяет мне рисовать по одному разу. К:Да, мне тоже всегда так кажется.

Ф: Ты не всегда видишь красоту в первом варианте, Да?

К: Да, меня всегда посещает мысль о том, что это останется на коже на вечно, следовательно я перерисовываю снова и снова, но у меня нет за плечами такого опыта, как у тебя и стольких часов проделанной домашней работы.

Ф: Независимость- вот в чем вся соль. Лишь единожды ты узнаешь, по какому принципу работать- познаешь и все остальное. Главное, чтобы ты был уверен в том, что ты делаешь и чувствовал себя при этом комфортно. Если перерисовывать не доставляет тебе дискомфорт, то ты должен это делать, в тату- исполнение будет выглядеть естественно. Я до сих пор готовлю эскизы для больших работ, но это все, как я уже сказал, подготовка. Я делаю маленькие рисунки под разными углами, и они служат мне картой.

К: Ты сейчас делаешь все только лишь большое…костюмы, целые шеи, лодыжки?

Ф: Да, большие татуировки - это то, чем я хочу сейчас заниматься.

К: А ты не скучаешь по маленьким татуировкам или ты делаешь их как добавление к большим. Все, что я видел в твоей книге- просто гигантское.

Ф: Нет, я не скучаю по ним. Я сфокусировался на том, что хочу делать- покрывать побольше тел. У меня пока на счету 3 полных тела и это захватывающее зрелище.

К: Я видел одного в Милане, с большими драконами-рукавами и карпами на ребрах.

Ф: Это мой первый. Делал 8 месяцев, 90 часов, все фрихендом. Все прямым острием.

К: ВАУ!

Ф: Мой первый из подобных, с тех пор сделал еще 2, немного больше начато. Мне это очень нравиться, потому что перед собой вы видите законченный проект. Я начинаю с того, что фотографирую тел, предварительно разрисовав, потом рисую на бумаге. На коже только фрихенд. Обрисовываю серый контур в одну иглу, и приблизительно через 3 часа на всем теле появляется перманентные трафарет. На все это уходит один день. Потом беру фотографии, те, где я рисовал красками на коже, ставлю перед собой и начинаю татуировать, корректирую немного, а потом все как всегда, контур , тени , закраска. Работаю по участкам. Мне не приходиться волноваться по поводу концепции. Все уже было заранее определено, не вношу в процессе никаких изменений. Я могу еще что-то поменять на этапе серого контура, но основной рисунок уже нет.

К: Безумно!

Ф: В какой-то степени. Но в этом есть своя красота. Все предопределено. Не стоит переживать за дизайн, человеком он уже выбран и одобрен. По этому вопросу лучше не волноваться. Работай в свое удовольствие. Это проект, который у тебя не первый и не последний, хотя эти я считаю у меня лучшими.

К: Ты доволен тем, что ты сейчас делаешь? Ты счастлив?

Ф: Да

К: Работая не много и не мало, делаешь, то, что хочешь делать?

Ф: Я полностью погружен той мыслью, что мне нужно как можно больше тел, я знаю, что это зависит и от меня. Заявлять о себе, показывать людям, что можно сделать, показать, на что способен. Устроить какое-нибудь шоу. У меня пока еще нет настоящего веб-сайта. Я знаю, что таким способом я бы связался со многими людьми.

К: Так что ты сейчас на охоте за телами для костюмов?

Ф: Постоянно. К примеру, когда к тебе обращаются с просьбой сделать рукав, представляешь ли ты то, что они попросили разместить на руке в больших размерах рассредоточенное по всему телу? На это бы было интересно посмотреть. Руки часто просто не хватает. Вот что мне понравилось в теле того парня. В смысле, многое мне бы хотелось сделать по-другому, конечно, мне нравиться этот костюм. Простота и движение. Но я бы добавил немного черного. Черный заставляет белый четче проявляться. Да и вообще любой цвет. В этом – то и красота японской татуировки, в ней сила трайбла, сила черного. А в этом теле много пустой кожи. В этом виной цель сделать все быстрей, да и потом был таков изначальный дизайн. Большие рисунки обычно делаются быстро. 90 часов. Часто клиент лимитирует во времени.

К: Рамки?

Ф: Точно. Такова была установка того костюма. Было очень приятно работать над ним. Я вот думаю, а если бы мне дали на это 5 лет, я бы выводил бы, вылизывал все те же лини, и к тому моменту, я был бы в полном разочаровании. Плюс если татуировка занимает годы, они проходят, и кожа у одного и того же парня становится не такой, как была. Если ты делаешь тату парню от 18 до 24 и парню от 28 до 38, то в коже ты уже чувствуешь разницу. Я думаю, если цвета введены, когда ты помоложе, то они будут поустойчивее. Молодую кожу проще бить, не травмируя, т. к. она более эластична и регенерирует быстрее и все такое. Но я также люблю грубых, старых парней. 60-и летние ребята могут пролежать на животе по 5 часов и глазом не моргнуть.

К: Столько изменений!

Ф: Боб Робертс сказал мне когда-то давно одну вещь: Твои татуировки должны выглядеть хорошо уже тогда, как только ты сделаешь контур и пробьешь черный. Они уже должны уже казаться законченными. Это вещи, которые должны быть сделанными правильно. Об этих простых правилах лучше помнить, потому, что легко забыть. Как я и сказал, я пытаюсь делиться тем, что я знаю, чтобы об этом не забыть. Ха! Ха! К примеру, Я должен себя останавливать, чтобы не сильно увлекаться в процессе татуирования и не зацикливаться на деталях. Иногда люди нервничают, когда я не прорисовываю все сразу, потому, что они не видят то, что вижу я, но ты просто можешь свихнуться на деталях либо они могут получиться у тебя не такими, какими ты их задумал на эскизе. Ведь так?

К: Верно.

Ф: Если ты с головой уходишь в детали, то ты должен подумать о том, как она изменится с годами, смогут ли все мельчайшие детали остаться на своем месте и хорошо смотреться через 15 лет. Вот почему мне нравится подход Била Сальмона; он во многом расширил мой взгляд на татуировку. Когда я создаю дизайн, в моем разуме нет закрытых дверей. Бил в этом очень хорош. Я видел, как он делает японские коллажи. Он выработал стиль, при котором каждый последующий кусок, будет прекрасно сочетаться с предыдущим. Оставляет он рисунок с оборванными краями, так, чтобы его всегда можно было продолжить. Это, так сказать, думать наперед. Как бы из этого сделать рукав, даже если клиент говорит, что не хочет себе рукав.

К: Да, так бывает, они сначала хотят что-нибудь на предплечье….но ты-то знаешь, что позже впоследствии, этот парень может захотеть продолжить книзу до, собственно, рукава. Ничего не вижу плохого в том, чтобы обеспечить себе почву для будущего рукава на половине руки.

Ф: К примеру, можно сделать голову дракона, а когда клиент созреет для рукава, представь, как он будет счастлив, когда ты предложишь от этой головы продолжить всего дракона. Его тело будет обвивать руку тут и там. Быть хорошим татуировщиком – это не просто наносить татуировки, это намного больше. Мы должны продумывать столько различных нюансов.

Я наслаждаюсь, когда мне удается сделать рукав за один сеанс, даже фрихендом.
Сначала я рисую ручками от запястья вверх до плеча, а потом затеняю рисунок в обратном направлении, спускаясь вниз. Потом я делаю контур от запястья до локтя, спускаюсь обратно делая тень. Потом также со следующей секцией. Такой способ облагает обязательством, так как одна часть руки будет доделана, а другая лишь набросана. Так что если вы собираетесь прыгать с парашюта, то рекомендую сделать все один присест.

За годы практики я научился брать от клиента по максимуму. Когда я приступаю к крупной работе на руке, сначала я берусь за самые болезненные места, пока клиент еще силен духом, а дальше он уже может расслабиться. Если же вы татуировали уже несколько, а потом приступили к болевым точка, то, возможно, вам даже придется закруглиться. Я не знаю способ ли это…

К: Да! Я думаю, это хороший совет, он поможет многим концептуализировать весь процесс, и расширить свои возможности в больших татуировках.

Ф: Исходя из своего опыта, люблю делать татуировки у Мика. Он начинает больно, продолжает больно и заканчивает тоже больно. Я предпочитаю такой подход слабому проклевыванию и тыканью. Заставляющие меня выходить из напряжения и расслабляться все время. Мне кажется это куда хуже.

К: Мысленно это тебя изводит.

Ф: Полностью! А с Миком я сжимаю кулаки весь сеанс. Я знаю, чего ожидать и это мне нравится. Люк (Аткинсон) такой же: он сжимает твою руку на протяжении всего времени так сильно, что ты перестаешь чувствовать свои пальцы. Клаус (Фурман) в этом плане тоже очень хороший татуировщик. Во время того, как он делал мне татуировку на всю спину, он научил меня одному приему: он каждый раз, приближаясь к болевым точкам предупреждал меня, чтоб я не дергался, а тем временем мысленно себя готовил. Я это очень оценил. Это действительно помогает.

К: Когда на днях ты делал Полу ребра, я заметил, что заканчивая татуировать в одном месте, ты всегда обозначивал точку с которой собираешься продолжить, надавливая на нее и продолжительно смазывая мазью, прежде, чем коснуться иглой. Знаешь это как телепатия, безмолвное общение! Ты снова и снова надавливал, а Пол слегка двигался, чтобы дать тебе понять что эта точка доступна, и только тогда в ход шла игла.

Ф: Это такой способ дать понять чуваку, что ему предстоит, вместо того, чтобы передвигаться с места на место без предупреждения. Это как-то облегчает его участь. Вот такие мелочи, как эта, очень помогают. Я верю в то, что, сделав легче клиенту, я сделаю легче и себе самому. Это приходит с опытом.

К: Это тонкости нашей профессии. Не так ли?

Ф: Вобщем-то да, нужно просто доставлять максимальный физически комфорт. Если человек не может наклониться нужным для образом, подбирайте соответствующее положение кушетки.
Преодолеть стыд наготы - было еще одним испытанием По-началу. Тебе приходиться просит людей снимать с себя все, чтобы работать с телом, и другого способа нет. Ты должен заставить себя почувствовать себя комфортно в таком виде. Это очень важно, ведь я не могу работать на том, чего не вижу.
Я обожаю работать на коленях и локтях; это очень деликатные зоны и я привык их бояться. Со временем я нашел единственный способ справиться с ними: наносить цвет сильно и глубоко, это прекрасно, если получается сделать с первого паса. Чтобы это осуществить, нужно попросту размолотить кожу на этих местах. Это не простой способ, но все же нет смысла пытаться быть нежным. От вибраций и продолжительного воздействия наступает легкое ощущение онемения. Люди говорят, что это как-то помогает им. Некоторые на локтях и коленях используют для закраски только раунды, но не верьте, в то что там невозможно использовать магнум. Вы только должны быть внимательны, чтобы он не пошел под углом.
С большими магнумами, скажем 13 или 15, вам лучше отказаться от использования широких зазоров. Я учился на больших группах, разветвляйте их.

К: Разветвлять как?

Ф: Вверх и вниз между рядами игл. Таким образом они меньше травмируют кожу. Между иглами есть место, и они проникают каждая отдельно, цвет вбивается очень быстро. Но стоит только им приблизится ближе друг к другу, как у них сгибается острие, и они могут сломаться и покоситься. Также, когда разветвленные иглы входят в кожу они останавливаются, а поднимаются тогда, когда позволят чернилам войти.

К: Итак, это помогает краске втекать в кожу…? Наверно в этом то и суть ручной техники?

Ф: Да, я так думаю. Но по мне, ручная техника очень болезненна.

К: Хориоши делал мне сакуру, она небольшая, но я все время так восторженно наблюдал за процессом и мне не было сильно больно.

Ф: Когда он делал мне ногу в 85-ом году я чуть было не обделался. Не мог поверить, что это может быть на столько больно!

К: Да уж, после того как потатуируешься у Грайма….ха,ха…все кажется детским лепетом. Но Хориоши позволил мне снять 3-часове видео его работы, меня поражает, как они умудряются ударить в одно место 20 раз, или около того, в то время как мы сделали бы уже тысячу ударов на этом же месте, а покрытие все же выходит сплошным.

Ф: Думаю, то что они работают под углом 45 градусов, а также то, как они вращают иглу , заставляет кожу подниматься.

К: Как ты говоришь, при ударе приподнимается кожа и тем самым обеспечивает чернилам легкое проникновение…

Ф: Все дело в угле наклона иглы, а при каждом ударе, когда приподнимается кожа, ты слышишь звук «ЧЧЧИИИК!»

К: Да, «ЧЧЧИИИК!», «ЧЧЧИИИК!», «ЧЧЧИИК!» слышно постоянно.
А ты когда-нибудь использовал тупые иглы?

К: Нет.

Ф: Я не имею ввиду погнувшиеся, а те, что не слишком острые, по форме напоминающие торпеды с закругленными кончиками. Они очень хороши для сплошного покрытия черным, но не для серого.

К: А ты используешь текстурные иглы для своих магнумов?

Ф: Нет, у меня все из нержавеющей стали с острием № 12.

К: А ты когда-либо использовал текстурированные иглы?

Ф: Сказать по правде, в моих руках побывали все виды игл, часто я не замечал особой разницы. Я не помню, чтобы однажды я воскликнул: «вау, эти иглы работают куда лучше, чем те». Но я знаю о чем ты говоришь; есть теория о том, что текстурированные иглы обеспечивают большую забиваемость краски, я это понимаю, но никогда не брал это на вооружение.

К: Я тебе дам немного на пробу.

Ф: ОК’ спасибо я попробую.

К: Расскажешь потом о своем мнении по поводу использования их, и как они соответствуют тому, о чем мы говорим- насыщенность цвета за удар и т.д.

Ф: Правильно, все работает в совокупности.

 

- ЗАПИСЬ НА КОНСУЛЬТАЦИЮ И ТАТУИРОВКУ: 8-916-647-62-51 -

- ТАТУ СТУДИЯ "TATTOOMOSCOW" -

- ДОСТУПНЫЕ ЦЕНЫ -



К: В нашей ответственности, как мы уже говорили, управлять болью. Учиться, экспериментировать, все для того чтобы клиенту максимально было комфортно.

Ф: И не стоить чинить, то что не сломано.
Но с другой стороны я только, что переключился на Talens после стольких лет. Я все еще продолжаю использовать Pelikan для теней. А то, что я вижу после Talens, меня приятно радует. Все мои друзья давно используют Talens и, спустя годы, работы выглядят хорошо. Мне теперь больше не приходится выпаривать краски, что было всегда еще одной дополнительной работой.

К: Грязной работой.

Ф: Пожалуй, теперь я просто разбавляю и смешиваю цвета вручную, чего оказывается достаточно. Зачем перенапрягаться.

К: Совершенно то же самое и с текстурированными иглами, меньше ударов, но больше и насыщеннее покрытие.

Ф: Согласен.

К: В конечном итоге эти ребята становятся счастливыми благодарными клиентами, которые переживают меньшую боль, меньшие травмы.

Ф: Правда, но потом тебе опять приходится осваивать новинки. Ха! Ха!

К: Есть еще кое-что, что я хотел спросить. считаешь ли ты, что все больше людей должны в больших татуировках использовать большие группы игл?

Ф: Определенно да.

К: Я все еще имею ввиду управление болью…

Ф: Да, для этого в 2001 году перебрался в Штаты. Это было на конвенции в Массачусетсе, что бы все татуировщики могли видеть меня, я татуировал на полу своей кабины, так что люди могли собраться вокруг меня. Все могли видеть как я использую магнумы в 35 и 45 игл. Я хотел поделиться этим инструментом со всеми художниками, и мне было интересно как много мастеров начнут его использовать впоследствии. Я за один присест сделал всю спину, благодаря моим мангнумам. Тот парень был байкером, я знал, что он часто бывает на открытом солнце, потому с выбором места для татуировки я не парился. Он хотел хороший большой череп и мы справились со всей спиной за 5 часов.

К: Мать твою, это невероятно!

Ф: Это возможно только из-за огромных магнумов; Я бы этого не совершил без них. Я горжусь тем, что у меня есть не только стиль и татуировки, чтобы пожертвовать профессии, а еще кое-что.

К: Как долго ты адаптировался к использованию больших групп игл?

Ф: Большие магнумы мне тяжело давались. Долгое время я не верил в то, что они могут заработать. В действительности я допустил глупейшую ошибку, настраивая глубину посадки иглы в соответствии с ее шириной, так же как я делал с тринадцатью, а потому иглы, выходя отскакивали от кожи, и краска совсем не вбивалась.

К: Ага.

Ф: Меня это очень огорчало, но когда я подумал как следует, я понял, что нужно сажать их не глубоко, и все пошло как надо. Существуют очевидные вещи, которые мы порой не замечаем. Я посмотрел на это со всех сторон, а теперь многие профессионально пользуются этим.

К: Знаешь, к слову говоря, многие твои идеи, которые ты продвинул, оказали на татуировку большое влияние… и твои татуировки тоже. Я заметил на миланской конвенции, что в каждой пятой кабинке кто-нибудь кому-нибудь делал, дословно, «Филиппа Лью» . Что ты чувствуешь по этому поводу?

Ф: Я очень горд.

К: Да? Вижу, что ты чувствуешь за это ответственность, в отличие от многих американских мастеров.

Ф: Мне нравится одна поговорка: «Если ты постоянно ошибаешься, люди называют это стилем». Ха,ха.

К: Так вот, что значит стиль!...то, что постоянно совершается.

Ф: Да. Видеть людей, которые перенимают и стараются делать это так как делаю я, мне очень приятно, потому что я теперь не волнуюсь, что занимался этой байдой, т.к. если это копируют, значит в этом что-то есть. Надеюсь.

К: Так значит, для тебя это нормально, что люди перенимают твой стиль, слизывают твои работы? И тебя не пугает, что они по сути копируют тебя?

Ф: Ничуть. Ко мне в мастерскую приходят парни и показывают свои рукава, а я им говорю: «круто, чувак, а когда это я делал?» . А они мне: «Это не ты делал». Было классно работать с Уайдо и Ринзингом, наблюдая за их эволюцией. Мне нравится видеть, как совершенно разные группы татуировщиков перенимают и одинаково изображают воду и волны, и я полностью уверен, что через два года, другие татуировщики повторят то же самое. Я чувствую себя невероятно привелегированным, чтоб вдохновлять других. Иногда я думаю, «да кто, черт возьми, я такой, чтоб оказывать влияние та такое большое количество людей », хотя с другой стороны на меня ведь тоже кто-то влиял, так что все круто.

К: Достаточно спорный вопрос.

Ф: Ну раз уж люди повторяют мой «стиль», а практика показывает, что остановить копирование нельзя, пока ты решишь не публиковаться, а вот это стыдно не делить с другими, тем, что умеешь. Так ты можешь реально всех остановить.

К: Это правда, многие художники перестали публиковаться исключительно по этой причине и это печально. Но ведь мы можем попытаться вдохновить «воришек», выдавить что-нибудь из себя. Вроде того, что я делаю в журнале - вдохновляю жаждой.

Ф: А как ты соблазнил этих людей пойти на это?

К: Мы делаем это, показывая лучших на земле и говоря о том, как они работают, сколько усилий и поисков они приложили, чтобы стать теми, кем они сейчас являются.

Ф: А с практической точки зрения, хорошо бы предоставлять изображение их работ, чтобы люди могли наслаждаться ими, а так же с надеждой попытаться перерисовать. Затем можно брать несколько различных элементов, и смешивая их, получать нечто свое оригинальное, что уже не назовешь копией.

К: Верно. И таким способом можно расти.

Ф: Я считаю, что мой личный прогресс в том, что моя работа изменяется не потому, что мне кажется, что то , что я делаю это не хорошо, это происходит вследствие того, что я поддерживаю к этому интерес. Необходимо отдыхать и пробовать разные вещи; иначе станет скучно. Не так ли? Так что если сейчас ты копируешь, то в следующем году будешь заниматься чем-нибудь еще, в любом случае.

Я еще думаю и в таком духе. Скажем, я работаю над стилем воды и я пытаюсь ее распределить, а у меня все не выходит. И тут, компания каких-то ребят копируют мою воду и очень удачно сажают ее на руку, они до этого догадались и все идеально. Что я делаю? Начинаю сдирать у них, потому что я не догадался сам.

К: Да, но ты же не собираешься перенимать их стиль, их почерк. Ну ты понимаешь, о чем я говорю. Ты всегда будешь наносить только тот рисунок, который ты видишь, а это другое.

Ф: Да, но я все же так же виновен, как те многие, что проходят через период срисовываний всего, что видел на фото. Рисовал, чтобы научиться, а также пару татуировок сделал срисованных, хотя это мне не нравилось; гораздо интересней было научиться делать что-то свое.

К: Я тоже в этом повинен, о том и речь. Так все же должны ли мы поощрять тех людей, что занимаются копированием.

Ф: Нет, но а что если они не созидательны?

К: Тогда они должны делать флеши.

Ф: Верно. Все с этого начинают.

К:Ну, думаю решающим словом будет, то что мы все должны эволюционировать и учиться не только копированию.

Ф: Да, для меня в идеале быть всеми узнаваемым- значит иметь свой собственный определенный стиль, но это требует времени.

К: Таков прогресс, но первой ступенью прогресса должно быть прекращение воровства и начать работать над чем-то своим. И, кроме того, можешь ли ты оттачивать свой собственный стиль на бумаге, а не на коже, чтоб он развился до такой степени, чтобы стоил того, чтобы превратиться в тату?

Ф: Хороший способ научиться- начать изучать фотографию или подражание кому-либо. Так учатся японцы, они просто повторяют то, что делает учитель. К: я заметил, что японский стиль – это та область, в которой похоже совершенно нормально ссылаться на чье-либо творчество, не важно, в татуировке или в старых Укио-е узорах. В этом-то и основа всего японского стиля, в котором проявляется преемственность к истории. В работах Мика или Майка Ропера или других мастеров узнается прямая связь с Киосаи или Йошитоши.

Ф: Ученики в Японии учатся годами копирования и подражания. Им всем приходится делать одни и те же головы дракона или когти или изгибы его тела, повторяя снова и снова. Я учился так же. А потом мои рисунки стали изменяться и эволюционировать.

К: Да, точно… вот почему они повторяют снова и снова- чтобы понять суть процесса.

Я думаю, в основе развития искусства существует три стадии: первая - когда ты смотришь на это, изучаешь это и усваиваешь. Ты видишь, как это работает. На второй стадии ты можешь это повторить, скопировать. Ты можешь это воссоздать и это хорошо, это прогресс. Но зато на третьей стадии, на самой важной и желаемой ты развиваешься сам, появляется твой неповторимый и узнаваемый почерк. То же самое можно сказать и о музыке, кулинарии и вообще к любому виду искусств.

Ф: Да, как в блюзе, вроде все используют все те же ноты

К: Но зато как они умеют слагать их вместе, так что каждая песня уникальна. Однажды выучишь базовые аккорды, можно сказать, что это начало искусства, и можно уже дальше не репетировать и не образовываться. То же и в татуировке. Научился рисовать пионы, воду, драконов, карпов, скалы и т.д. и можешь уже из этого получить нечто свое.

Ф: Да, но есть коллективы, которые играют не свою музыку.

К: Конечно, но эти кавер-группы не получают миллионных контрактов и такой славы. Они могут играть в местном баре, пока действительно не сочинят что-нибудь свое.

Ф: Ха, ха, ты прав. Хорошая песня есть хорошая песня.

К: В тот момент приходит осознание, что то, твое созидание перешагнуло то, чему ты учился, и стало уникальным

К: Это очевидная роскошь и именно это ты должен делать. В то же время я хочу помочь людям понять, в чем есть прогресс и, поощряя, продвигать вперед. Как ты сказал ранее, несколько лет назад, ты , Мик и Люк собирались вместе, чтобы поделиться свежими мыслями, концепциями и направлениями…и это было тем, что толкало каждого из вас на следующий уровень.

Ф: Чистая правда. Без этого трудно. В тоже время я восхищаюсь Хориоши III. Годами он сталкивается с воображениями всех татуировщиков, которые его постоянно окружают, но он все равно остается, верен своему заданному курсу; он не отклоняется, а это требует дисциплины. Я хочу быть таким же в своей работе, но я поддаюсь влиянию. Моя работа изменяется все время. К примеру, я стал больше использовать серый на фонах для большего эффекта, больше черного и неокрашенной кожи. Это как графика. Если ты Так что я содержу короткий список и фокусируюсь на ближайших неделях.

К: Как много времени ты проводишь в мастерской?

Ф: Я стараюсь работать по 4 дня в неделю; больше не хочется татуировать по 6 или 7 дней. Я начинаю гореть на работе, после чего я не могу жить и быть креативным.

К: Самое впечатляющее в твоей работе то, что ты не застаиваешься, ты не останавливаешься на достигнутом, и не повторяешься. У тебя все свежо. Это для меня самый удивительный аспект, то, что ты продвигаешь себя все дальше и дальше.

Ф: Я пытаюсь организовать свою работу так, чтобы сохранять волнение от созидания по прошествии лет, пытаюсь делать качественные татуировки. Безумство - час за часом циклично повторяться. Вот к чему это приводит. Верно?

Много для меня, надеюсь, делает живопись. Как прежде ты сказал, не заморачивайся на людях, учись сначала на бумаге. Сначала определись, а потом берись за людей.

Так я использую холст, время от времени, чтобы отвязаться от поводка татуировщика. Я использую два или три стиля живописи одновременно. Один - бессознательный. Я позволяю себе работать без мыслей, до тех пор, пока они не начинают возникать, и становится различимы. Потом использую другие систематические подходы, в частности стараюсь работать над источниками света. Я еще пробовал заниматься гравюрою, это интересно, но очень близко татуировке.

К: Сколькими видами искусств, помимо тех, что связаны с дизайном тату?

Ф: Сколькими могу столькими и занимаюсь. Я стараюсь получить от этого максимум удовольствия. Мне очень нравится работать с другими художниками и находиться в иной среде. Работать и видеть, как другие работают это всегда лучший путь обучения и самовдохновления. Не только сам рисуешь красками, а еще и наблюдаешь, сколько существует разных способов эти краски нанести на холст, столько же, сколько и в татуировке. Кажется, что я вдохновляюсь мыслями о том, что ощущаю себя частицей общества, работая совместно с другими. Я люблю делится с людьми идеями, и учусь у них.

Хотелось бы поговорить еще об одной вещи; считаю это очень важным. В книге, которую я прочел, была графа о том, что в обучении есть фазы: сначала это скучный момент, а топом кривая познания устремляется вверх, ты немного познаешь, а потом происходит резкий спад к рутине. Так ты переживаешь, множество моментов концентрации на обучении и совершенствовании, во все остальное время практикуешься делать то, чему в эти самые моменты научился. Разве это не здорово? Как-то я осознал, что пребываю в процессе познания, так мне было гораздо комфортнее работать. Я постигал новое и это меня завораживало, а потом, вдруг, мне стало странно ощущать то, что я ничего не изучаю. Тогда я понял, что таким образом я оттачиваю приобретенные умения. Знаешь, надо просто продолжать практиковаться, и тогда можно получать удовольствие сравнимое с тем, которое ты получаешь, когда учишься. Бывали у меня деньки, наэлектризованные вдохновением, это, черт возьми, здорово! Обожают делать татуировки! Я удивляюсь, тому, что до сих пор это люблю! Я живу для этого и я счастлив, что наслаждаюсь тем, что я делаю!

К: Хорошо сказано!

Я бы хотел еще раз поблагодарить Филипа за то, что он поделился со мной стольким. Я надеюсь, что все сделают заметки на этом тексте и возьмут многое на вооружение, а когда вы это сделаете- напишите Филипу о том, как повлияло на вашу работу то, о чем вы узнали. Он с радостью вас выслушает. Все, кому хочется сделать себе какую-нибудь работу, особенно костюм пишите Филиппу на E-mail указанный ниже. Наберитесь терпения и кое-кто откликнется.

 

- ЗАПИСЬ НА КОНСУЛЬТАЦИЮ И ТАТУИРОВКУ: 8-916-647-62-51 -

- ТАТУ СТУДИЯ "TATTOOMOSCOW" -

- ДОСТУПНЫЕ ЦЕНЫ -

bottom-logo.png
Тату салон в Москве - tattoomoscow (цены, отзывы, фото). 
Лучший Тату салон TattooMoscow. 
Эскиз тату бесплатно. 
Нанесение тату, коррекция и сведение тату.
© 2024, TattooMoscow

Работа в  тату салоне происходит по предварительной записи:

Тел./Whatsapp: +7 (916) 647-62-51

Наш адрес:м. Чистые пруды / Красные ворота
Малый Харитоньевский переулок 6 строение 2

Часы работы: ежедневно с 11:00 до 21:00

E-mail: distrofic@rambler.ru